| Ночное позорище |
|
Веселая музыка звучала уже очень давно. Но настроение у всех было пасмурное, и натужные шутки заводил не могли развеять мрачность атмосферы.
Внезапно резко открылась дверь и появилась ОНА: Мери Сью. Только никто об этом пока не знал. Все думали, что это банальная Оля Кузнецова, сестра всем печально известного Николая Кузнецова.. Однако это была именно Мери Сью. Первым показателем была ее неземная красота. А втором горящие жаждой крови глаза… Хотя, может быть, они были просто заплаканными? Ведь сегодня была пятая, юбилейная попытка Коли Кузнецова совершить самоубийство… Но Мери была мужественной, а потому сразу же из лечебницы специфического характера она пошла на собственную свадьбу. Она выходила замуж за своего любимого парня, но он, к сожалению, помер. Прямо перед свадьбой. И именно поэтому гости были столь грустны. А ведь намечался такой веселый праздник. А теперь у Мери Сью началась истерика и, глядя на нее, у всех мужчин проснулась у ней страстная необузданная любовь. Теперь каждый мечтал стать ее мужем… Ибо все они были из странной породы любителей истеричек. Но Мери была неприступна. Ведь не для того она травила своего парня, чтобы появилась куча стеснителей ее свободы. Тогда три влюбленных парня взялись за руки и собрались прыгать. Смотрелись они очень странно, пытаясь поместиться на узком подоконнике, чтобы сигануть из окна второго этажа. Упасть им было очень трудно. Однако Мери Сью крикнула: - Да, да, да! Давай! И они прыгнули. И один из них даже сломал себе ногу! Но Мери не любила калек, она любила трупы! Поэтому она посоветовала подняться повыше. И они поднялись. Только из было уже шестнадцать человек. Ибо ради прекрасных глаз Мери этим собралась заняться вся мужская половина из участников неудавшегося торжества. А Мери смеялась как одержимая! Хотя почему как? Одержимая Мери смеялась, глядя на все это. Она всегда оставляла после себя такую огромную кучу трупов… что теперь ей казалось: шестнадцать – это мало. Надо искать еще! И она пошла искать по дому, обзванивая квартиры и пленяя мужчин своими ведьминскими глазами. Она изящно махала у них руками перед лицом. Мужчины от этих движений окончательно лишались ума и все дружно шли за Мери гуськом, забывая про свои семьи. А их жены выбегали следом, цеплялись за мужей, и те шли с гирями на ногах. Один раз их попытался остановить наряд милиции, но и он вскоре присоединился к этому незабвенному шествию. А Мери, смеясь, вела их всех к обрыву. Шли они с одной скоростью и в определенном порядке, ибо так хотела мисс Сью. Никто не мог противиться ее чарам. Кроме одного парня. Он внезапно заорал и первым бросился в обрыв, не дожидаясь очереди. Мери была разгневана. Она орала. Тогда, позабыв обо всем на свете, в обрыв бросились все остальные мужчины. Мери завыла еще страшнее. Она почувствовала, как вся покрывается перьями. она смеялась все громче и громче. Но вдруг появилась мысль: - А как же Гессер? Ведь он меня за это превратит навеки в сову. Как тогда в Первую Мировую… Она завыла. * * * Мери летела, оставляя за собой след из перьев. Перья сыпались ото всюду. Они были повсюду. И походили на снег. Да они и были снегом. Снег, чистый, невинно-белый снег, засыпал гетакомбы жертв, что оставила после себя Мери. * * * Оля выла в ванной комнате: она пыталась выбраться из воды. Сперва у нее это не получалось, но потом, совершив грандиозный прыжок, она вылетела из душевой кабинки, где до этого благополучно успела заснуть. А во сне мечтала об убийствах…как и раньше… когда только родилась. * * * А это был бред едва не утонувшей девушки, которая теперь предавалась страстной и абсолютно не взаимной ненависти. И ненавидела она… своего родного брата, Николая Кузнецова, сочинившего эту душераздирающую историю. * * * - Нет! Я не буду вешаться! – Кузнецов схватил батон колбасы, - И травиться колбасой тоже! – батон вылетел из окна и приземлился на голову пожилого бизнесмена. Но Кузнецов был в трансе: - Такое неуважение к творчеству! Родная сестра!!! Я ЕЕ УБЬЮ!!! Но он не убил. Ибо он не был убийцей… * * * Кузнецов держал в руках ноутбук и бережно целовал его. Затем положил на стол, накрыл салфеточкой… А сам взял и пошел в ванну вскрывать себе вены. Но, за неимением лезвий, он взял красный фломастер и с усилием начал протирать себе кожу. * * * Через двадцать четыре часа. Мокрый и злой Кузнецов вышел из ванны и пошел спать. А по дороге поскользнулся и в падение сшиб горячо любимый ноутбук со стола. |
